2009-09-03 Наталья Холмогорова, правозащитник
Справедливость для всех
«Скинхедские процессы»
Я уже читала в ленте, что начался суд над очередной «бандой скинхедов» —
некими «Белыми Волками — НСВП», возглавлял коих страшный фашист с
истинно-русской фамилией Джавахишвили. И тогда еще сильно подивилась
этому факту. Чего только, думаю, на свете не бывает... Но, думаю, это
подходящий повод, чтобы высказаться на эту тему.
«Скинхедские процессы» — это в правозащитной практике этакие «золушки».
Либеральные правозащитники, понятно, интересуются ими только с целью
удостовериться, что посадили всех и надолго. Но и обычная, «безыдейная»,
и даже национально-ориентированная правозащита по большей части обходит
их стороной.
Причина этого — предубеждение, которое можно сформулировать примерно
так: «Ой, скинхеды... какие-то они грубые, глупые, неотесанные, в
головах у них дурь, они бегают по улицам со свастиками и бьют людей; ну,
может, конкретно вот эти конкретно вот в этом и не виноваты — но уж
наверное, «что-нибудь такое было»... а если и не было, так собирались...
ну их на фиг, лучше помогать беленьким и чистеньким».
Даже чисто по-человечески такая позиция, хоть, может быть, и понятна —
не очень хороша. По простой причине: 16-17-летние ребята, которые
фигурируют в «скинхедских процессах» — это поколение наших детей. Они
вырастают такими, какими мы их вырастили; то, что с ними происходит —
наша ответственность. Если сейчас мы их воспринимаем как «грязненьких» и
смотрим на них с опасливой неприязнью — значит, это мы где-то в прошлом
допустили ошибку.
А с точки зрения правозащиты это просто ересь. Потому что любой человек,
независимо от пола, возраста, политических взглядов, фасона прически,
интеллигентности и симпатичности, имеет право на справедливость и на
защиту закона. Никого нельзя пытать в милиции, вымогая из него
признание, или отправлять в тюрьму за то, чего он не совершил.
Не берусь судить именно о «Белых волках» — об этом деле я практически
ничего не знаю, хотя «русский фашист Джавахишвили», конечно,
настораживает. И жалобы на пытки, которые подали двое подсудимых,
Соловьев и Исакин, заставляют задуматься.
Но практика показывает, что очень часто в таких делах творится
беззаконие, и за решетку отправляются невиновные.
Как это происходит?
Не секрет, что наша милиция вообще не очень любит работать. Если
совершено преступление, а живых потерпевших или свидетелей нет (или они
есть, но опознание почему-либо затруднено), нет прямых улик, словом,
невозможно определить злодея с первого взгляда — часто следствие идет по
пути наименьшего сопротивления. Выбирают на роль убивца удобную, по
мнению следователей, кандидатуру. Человека «закрывают» и начинают
вымогать из него признание. Иногда это делается с помощью «своего»
адвоката: дают ему государственного адвоката — а тот советует: «Тебя
посадят в любом случае, лучше подпиши, тогда отделаешься условным
сроком». Иногда от подозреваемого требуют, чтобы он оговорил кого-то
другого — тогда перейдет в свидетели, а иначе сядет сам. Иногда угрожают
пытками — и действительно пытают, порой довольно изощренно. Иногда
просто бьют.
Конечно, немного очухавшись, человек отказывается от «признаний»,
сделанных под давлением страха и боли. Но поздно: в обвинительное
заключение идут именно они.
В бытовых преступлениях первые кандидаты на роль обвиняемых —
родственники, друзья, те, кого видели с убитым незадолго до смерти. Если
убита девушка — ее молодой человек. А также любые фигуры из окружения
потерпевших, которые прежде сидели или попадали в поле зрения милиции.
Это нормальный круг подозреваемых — ненормальны только методы, которыми
идет следствие дальше.
Иначе обстоит дело с преступлениями, известными как «экстремистские».
Допустим, убит иностранный гражданин. Или где-нибудь бомбу нашли. Где
искать подозреваемых? Для этого есть прекрасное изобретение — списки
экстремистов.
О том, что это за списки и как они составляются, писали уже многие, и я
в том числе. Попасть в список несложно — и быть скинхедом для этого
совсем не обязательно.
На самом деле у настоящего «городского партизана» — который ни в каких
организациях не состоит, на митинги не ходит, тексты и посты под своей
фамилией не пишет, и вообще ведет себя осторожно и «не палится», а
тихонько, молчком делает свое мрачное дело — довольно мало шансов
обнаружить себя в списке. Попадают туда по большей части самые обычные
националисты, идущие легальным путем: те, кто состоит, допустим, в ДПНИ
и не скрывает этого, бывает на публичных мероприятиях, вообще
«светится». На каждом митинге милиция старается забрать случайным
образом человек 10-20 молодежи и переписать у них паспортные данные —
куда эти данные потом идут? Именно туда. Хотя на глазах у милиции эти
люди никаких правонарушений не совершали, и весь их «экстремизм»
заключается в юном возрасте, славянской внешности и определенных
политических симпатиях.
Таким же путем попадают туда субкультурщики — футбольные фанаты и
любители «правой» музыки, которых берут на стадионах и на концертах,
соответственно. Ну и какой-то процент «экстремистов» оказывается в
списке совершенно случайными путями — просто потому, что не в добрый час
подвернулись под руку.
Итак, убит иностранный гражданин. Следователь берет список экстремистов
и выбирает из него нескольких подозреваемых — например, тех, кто живет
или учится неподалеку от места преступления. Дальше процедура известная.
Можно повесить преступление на одного, а остальных сделать
лжесвидетелями (как было с Владимиром Макаровым). Если «признались»
сразу несколько, можно сколотить из них преступную группу. Раскрыть
экстремистскую группу — это интересно и почетно. Можно заодно повесить
на обвиняемых нераскрытые аналогичные преступления за несколько
последних лет. Особенно удобно это проходит с несовершеннолетними:
взрослый человек, зная, что каждое новое «признание» сильно добавляет
ему срок, будет отбиваться отчаянно — а малолетке можно сказать: «Да
ладно, подписывай, какая тебе разница, все равно больше десяти лет не
дадут».
Дальнейшие отказы от «признаний» никого не интересуют, заявления об
угрозах и пытках откладываются в долгий ящик, другие версии не
проверяются, объективные улики не ищутся. А судья с прокурором, как
правило, прекрасно понимают друг друга.
В результате, слыша об осуждении очередной «банды скинхедов»,
практически невозможно сказать, были ли скинхеды, была ли банда и
виновны ли эти люди хоть в чем-нибудь из того, что им приписывают.
Ситуация эта тяжелая и нетерпимая.
Т.е. понятно, что главного российского правозащитника Александра Брода
она вполне устраивает. Он считает, что возражать против пыток и
оказывать обвиняемым по таким делам юридическую помощь — это
«псевдоправозащита», о чем и написал в своем последнем докладе.
Следственно-судебной системе тоже удобно так работать — раскрываемость
высокая, показатели хорошие, центры по борьбе с экстремизмом снова и
снова доказывают свою необходимость. Им тоже неясно, зачем что-то менять.
Но кого это еще может устраивать — не представляю. Даже самый пламенный
интернационалист, по-моему, предпочтет, чтобы за убийство таджикского
дворника сажали того, кто убил, а не того, кто первый под руку попался.
А что сказать об обычных людях? Живешь и знаешь: на твоего сына в любой
момент могут повесить несколько убийств или теракт и упечь в тюрьму лет
на пятнадцать за то, что он на футбол сходил...
У подсудимых по таким делам одна надежда — на суд присяжных. Это
практически единственный «глоток воздуха» в отлаженной системе,
бездушной и коррумпированной насквозь. Присяжные не работают в этой
системе и от нее не зависят: они — обычные люди, у них, быть может, есть
дети-ровесники подсудимых — и можно надеяться, что они отнесутся к делу
серьезно, будут вникать в суть, искать объективные доказательства и
судить по справедливости.
Не случайно Медведев недавно предложил отменить суды присяжных по делам,
связанным с терроризмом и экстремизмом. Если это будет сделано — ловушка
захлопнется, и бедным «списочным экстремистам» станет вообще некуда
податься.
И еще одна надежда — на общество, на нас. На то, что появятся
правозащитники, которые, отказавшись от предубеждений, выберут своей
специальностью именно помощь «страшным экстремистам» — или тем, кого за
них выдают. Собственно, одна такая организация уже есть: это «Русский
Вердикт», юрист которого появляется в ролике. На то, что к таким
процессам будет привлекаться внимание объективной прессы; что суды по
таким делам будут проходить так же, как сейчас, например, проходит «дело
черных ястребов» — при большом стечении людей и под общественным контролем.
Потому что справедливость не может быть «для отдельных групп населения».
Она должна быть для всех.
* * *
Ну и напоследок. Вот еще аналогичный случай. Иван Белоусов, 22-летний
студент, осужден на 6 лет за «теракт» — вообще без доказательств, просто
потому, что какие-то его приятели (даже не он сам!) ходили на Русский
Марш и попали в пресловутый список.
http://www.ej.ru/?a=note&id=9142 http://www.newsru.com/russia/27aug2009/manezh.html Тут, видно, история уже совсем вопиющая — возмутившая даже «Ежедневный
Журнал», крайне далекий от симпатий к национализму.
Таких случаев много. И будет становиться все больше.
http://www.apn.ru/column/article21914.htm 3 сентября 2009 года 12:47 | Текст Фото Видео
Национальный вопрос довел московского школьника до самоубийства
Префект Северного административного округа Олег Митволь взял ситуацию с
расследованием обстоятельств самоубийства школьника в Дмитровском районе
столицы под личный контроль.
ЧП произошло 1 сентября в 20:43. Позвонившие в службу "02" сообщили, что
у дома N 8 на Яхромской улице лежит человек. Им оказался 15-летний
Александр Орликов – ученик 9-го класса школы N 266, который покончил
жизнь самоубийством, выпрыгнув из окна 11 этажа. Трагедия развернулась
на глазах у матери Орликовой Галины 1957 г. р. – фельдшера 17
наркологической больницы.
Страница Саши Орликова на сайте "Вконтакте"
Предсмертной записки обнаружено не было. Молодой человек не состоял на
учете ни в милиции, ни в диспансере, учителя отзываются о нем
нейтрально. Со слов матери было записано, что «1 сентября сын вернулся
возбужденный, избитый, сказал, что выяснял отношения с «хачиками».. и
затем выпрыгнул из окна».
Олег Митволь обратился в ОВД САО и органы прокуратуры по факту
самоубийства мальчика в Дмитровском районе САО. «Мы не можем оставить
без внимания этот дикий случай самоубийства подростка, - подчеркнул
префект, - Не исключено, что мальчика довели до самоубийства, и в таком
случае, виновные должны быть найдены и наказаны по всей строгости закона».
Как выяснила «КП», суицид Саши Орликова всполошил весь коллектив школы,
в которой он учился.
«Саша, конечно, был замкнутым ребенком, - шепчутся педагоги. - Мало с
кем дружил... Но никто и подумать не мог, что он решится на такое...»
Учителя, хорошо знавшие подростка, рассказывают, что у него были
сложности в общении с ребятами из класса. Возможно, из-за того, что
школа считается довольно престижной, в ней учатся по большей части дети
из обеспеченных семей. А мама Саши - простой фельдшер. И у него не было
таких же модных и дорогих вещей, как у одноклассников.
Отметим, что в тот же день, 1 сентября, в районе Нахимовского проспекта
нашли тело 19-летнего студента второго курса одного из столичных вузов с
травмами и повреждениями, характерными в случае падения с большой высоты.
http://svpressa.ru/issue/news.php?id=13629 Школьник покончил с собой после избиения кавказцами
Москва: 2009-09-04 11:26:20
Редакция ДПНИ.орг публикует письмо москвички о школьнике, который был
доведен до самоубийства кавказцами. Оригинал письма направлен главному
редактору журнала "Русский Дом" А.Н. Крутову:
<<Главному редактору журнала «Русский Дом»
Депутату Государственной Думы Федерального собрания Р. Ф.
Крутову Александру Николаевичу
От Абраменковой Ольги Владимировны, читатель.
Здравствуйте, уважаемый Александр Николаевич!
Позвольте мне, обратится к Вам за помощью и содействием по очень
серьезному вопросу национальных конфликтов в школе.
Изложу все по порядку.
1 сентября 2009 года, в школе № 266 Северо-Восточного округа Москвы
произошла драка, а по сути, просто избиение ученика 9 класса
Александра Орликова. После этого ребенок пришел домой, растерзанный,
сказал матери, что подрался с «хачами», привел себя в порядок,
переоделся, и выпрыгнул из окна своей квартиры, с 11 этажа. Саша
разбился насмерть. У ребенка не было проблем в общении с друзьями, не
было проблем с психикой, по мнению друзей, знакомых, родителей, у
ребенка случился надлом именно из-за унижения, которое он получил в
результате травли и драки от сборища дагестанцев, и прочих.
3 сентября его похоронили.
3 сентября в 19-00 в школе проходило школьное собрание родителей. И ни
одного слова о происшествии в школе от директора Стопневич Людмилы
Петровны мы, родители не услышали. Директор переживает об учебной
лицензии, столовой, ремонте школы, а о том, что в школе постоянные
стычки между русскими детьми и выходцами с Кавказа - ни слова. А ведь
уже накопилась масса случаев, когда дети калечат друг друга, унижают,
родители вынуждены забирать детей из этой школы.
На собрании директор призывала забрать детей, которые ездят в школу
из других районов, и что она не хочет за них отвечать, вскользь сказала,
что «мы должны быть толерантны». Попросила не выносить «сор из избы»,
если что-то случается, приходить к ней напрямую, и не обращаться в
органы власти. Некоторые родители в частных беседах говорят, что
директор набирает детей приезжих за деньги, оформляя это как
добровольную помощь школе.
К сожалению, родители боятся открыто говорить с директором школы по
фактам драк, насилия, потому, что «детям еще тут учиться, им сдавать
экзамены», а директор просто не даст детям спокойно учиться.
Родители возмущены позицией директора и коллектива, принцип
замалчивания конфликтов привел к гибели ребенка.
Прокуратура возбудила уголовное дело по статье «Доведение до самоубийства».
Так же в нашей школе в 2008 учебном году был факт педофилии, все
центральные газеты писали об этом случае.
Директор взяла на работу приезжего из Астрахани, на должность завхоза,
у этого человека не было документов и жил он прямо в школе.
Директора школы не уволили после всего, что произошло, не наказали.
Прошу Вас оказать поддержку. Не дать возможность «замять» конфликты,
разобраться в сложившейся ситуации в школе.
Мой контактный телефон .....................>> (телефон автора письма
есть в редакции)
ДПНИ.орг
http://www.dpni.org/articles/lenta_novo/13233/