Советское революционное движение "17 марта"

Свой среди чужих

Звучит неромантично, но наши представления об инопланетных существах зеркально отражают в небеса реальную жизнь обычных земных людей. Ярким примером этого стал феномен массового психоза вокруг темы НЛО и пришельцев, повсеместно отмеченный во время рыночной реставрации конца 80-х. Без сомнения, он явился признаком глубокого общественного кризиса – когда образовавшийся идеологический вакуум стремительно заполняли религиозные догмы, жулики-экстрасенсы, «зеленые человечки», эзотерика, йети и полтергейст.

Литературные представления о социальных контактах с внеземным разумом варьируют в зависимости от конкретного исторического момента. «Аэлита», этот литературный боевик Алексея Толстого, переносил на Марс безграничную борьбу своей революционной эпохи – вместе с образом авантюриста и махновца Гусева. А марсианские утопии социал-демократа Богданова, написанные в безнадежный период реакции, рисовали инопланетную коммунистическую цивилизацию, исподволь влияющую на земные дела с помощью «Колонизационного общества» и «Группы распространения новой культуры».

Позднее, в 60-е, когда военные хунты истребляли демократическое движение Южной Америки, последователи аргентинского троцкиста Хуана Посадаса вновь обратились к инопланетному разуму – разочаровавшись в возможности строительства царства земного без помощи царства небесного.«Феномен НЛО доказывает существование социализма на других планетах, поскольку только социалистическое общество могло произвести технологию, необходимую для межпланетных путешествий», – считали сторонники этой анекдотической теории. В своей брошюре «Летающие блюдца, процесс материи и энергии, наука и социализм» Посадас-Фраснельи утверждал, что капитализм «неинтересен пилотам НЛО» – и именно потому те избегают прямых контактов с людьми. «Мы должны призвать существа с других планет вмешаться и сотрудничать с жителями Земли. Мы должны просить их использовать свои ресурсы для помощи землянам», – взывал лидер «посадистского» интернационала. Идеи отчаявшегося в перспективах земной борьбы сектанта в чем-то перекликались с «прогрессорским» циклом Стругацких и представлениями Ивана Ефремова, мыслившего свое «Великое кольцо» в виде союза самостоятельно сформировавшихся коммунистических обществ, на определенном этапе общественного развития включившихся в космическое содружество.

«Буржуазная» традиция мировой фантастики, идущая от «Войны миров» Герберта Уэллса к современным голливудским блокбастерам, напротив, традиционно рисовала жуткую судьбу порабощенного пришельцами человечества. Эти футуристические кошмары нашего общественного сознания всего лишь проецируют на будущее картину нынешнего социального рабства, в котором прозябает большая часть землян – с той разницей, что вместо боссов и президентов нас пожирают некие чужеродные существа. Одна из книг братьев Стругацких представляет эти две парадигмы фантастической мысли в виде параллельно развивающихся миров человеческого воображения, имеющих разный общественный базис и разделенных между собой бесконечной стеной.

Однако стартовавший в прокате триллер «Район № 9» в корне опровергает традиционные представления о пришельцах – в виде добрых полубогов, наставляющих нас на верный путь, или в обличье всемогущих демонов, желающих стереть человечество с лица Земли. Инопланетяне предстают перед нами удивительно похожими на людей – причем на самых бедных и униженных людей на Земле, обитающих в трущобах самого бедного континента планеты – в Южной Африке, на родине режиссера картины, дебютанта большого кино Нила Бломкампа.

«Представьте, что двадцать лет назад на Землю высадились беженцы с другой планеты, в количестве одного миллиона особей – они прибыли на брошенном космическом корабле. Они не просто безобидные – они совершенно беспомощные. Они потеряли всякую волю к активной деятельности и даже не могут прокормить себя самостоятельно. Они высаживаются в Йоханнесбурге, и правительство не знает, что с ними дальше делать, и создает поселение типа трущоб Соуэто. И вот уже двадцать лет люди пытаются решить вопрос с пришельцами», – пересказывает сюжет фильма его продюсер Питер Джексон. Формально земляне берут космических беженцев под опеку, препоручая ее Multi-National United – «некоммерческой организации по делам беженцев». Однако бюрократическая коррупция и скудность финансирования быстро превращают лагерь инопланетян в перенаселенное криминальное гетто. Пришельцы страдают от отсутствия медицинской помощи и антисанитарии, а MNU запрещает им размножаться. Они теряются в непонятом для них мире собственности и товарно-денежных отношений (вспомним марсианина из «Бетономешалки» Брэдбери, зачисленного гражданами США в «коммунисты»). И чтобы прокормиться, ищут еду в мусоре, воруют у людей. Местное население окружает «Девятый район» стеной ненависти, всячески третируют и оскорбляют непривычных для человеческого глаза существ, презрительно именуя их «кузнечиками-креветками». А гангстеры наживаются на бесправных пришельцах: продают еду, наркотики и проституток в обмен на деньги и инопланетное оружие – которым из-за биометрических особенностей не могут пользоваться земляне. Пытаясь решить эту проблему, MNU тайно похищает инопланетян для биологических экспериментов, а суеверные бандиты едят их, в надежде приобрести боевые навыки существ из другого мира.

Спустя 20 лет, когда социальные противоречия вокруг инопланетного гетто обо, MNU решает переселить пришельцев в изолированный концлагерь, чтобы конфисковать в ходе депортации остатки принадлежащих им артефактов. Руководство корпорации поручает эту операцию недалекому, но исполнительному чиновнику Викусу ван дер Мерве – зятю одного из высокопоставленных корпоративных боссов. «Креветкам непонятно, что значит владение имуществом. Нам надо пойти к ним и сказать, это наша земля», – с этими словами он начинает операцию по выселению инопланетян. Частная армия MNU грабит, избивает и убивает пришельцев, сжигая на месте их нелегально зачатых детенышей, а ван дер Мерве педантично придает этому видимость законности, требуя от существ из другого мира расписываться в уведомлениях о депортации. Он идеально выражает образ чиновника нашей эпохи – мирного на вид человечка в деловом костюме, который несет несчастье и беды тысячам вверенным его бюрократическому контролю людей. Множество таких ван дер мерве буднично проводят в жизнь антисоциальные реформы и несут личную ответственность за результаты тотальной приватизации. Актеру Шартло Копли вполне удалось раскрыть подлинный облик бюрократических монстров, которые росчерком пера меняют чужие судьбы – устанавливая непосильные тарифы, выбрасывая людей на улицу и загоняя их в гетто. Если бы их воля, они запихнули бы туда целую Вселенную.

Впрочем, главного героя ждет искупление преступлений, содеянных во имя прибылей корпорации. Обыскивая лачугу пришельца, ван дер Мерве соприкасается с чем-то, что постепенно превращает его в инопланетное существо. Преданный своим высокопоставленным тестем, спасаясь от корпоративных наемников, желающих заполучить его тело для экспериментов, он вынужден скрываться в «Районе № 9», среди презираемых им «креветок», испытав на себе ксенофобскую ненависть людей. Помогая инопланетянам вырваться из земного гетто, этот обратившийся в пришельца чиновник в завершение фильма приобретает собственно человеческие черты – «свой среди чужих, чужой среди своих».

Некоторые неизвестные зрителям обстоятельства придают фантастическому триллеру выраженный социальный подтекст. Название прямо отсылает к эпохе апартеида. Нил Бломкамп напоминает нам о «Шестом районе» в Кейптауне: в 1966 году он был объявлен властями «зоной для белых», после чего последовало принудительное переселение шестидесяти тысяч человек. Кроме того, новый фильм очевидно перекликается с футуристическим триллером «Тринадцатый район», повествующим об изолированном криминальном гетто, без школ и больниц – которое также желают стереть с лица земли власти. Сюжет этой картины основывался на реальной жизни современных парижских «ашелемов», широко известных благодаря массовым молодежным бунтам.

Бломкамп снимал гетто пришельцев без декораций, среди настоящих лачуг, расположенных на городской свалке Йоханнесбурга. Власти как раз начали переселять оттуда людей, годами проживавших среди мусорных куч – совсем как MNU, занятая депортацией инопланетян. «Поездка в такие пригороды всегда очень тяжела эмоционально. Для нас это только декорация к фильму, но в этих хижинах живут реальные люди. Когда мы работали в Соуэто, жители были очень рады нам, потому что мы приносили им возможность немного подзаработать, пока шли съемки», – делился впечатлениями актер Шарлто Копли. Прежние фантастические картины проецировали жизнь человеческого общества на вымышленные образы внеземных цивилизаций и инопланетян – но фильм Бломкампа переносит внеземных существ прямо в земную жизнь, символически показывая на их примере тотальную нищету, унижение и бесправие беженцев «третьего мира». Перебивая картинку реальными новостными репортажами из южноафриканских трущоб, режиссер сумел добиться эффекта документальности, несмотря на все необходимые фантастические атрибуты фантастического боевика – корабль пришельцев, их разрушительное оружие, и самих «креветок»-инопланетян. «Человеческое, слишком человеческое», – сказал бы, посмотрев его, Ницше.

Проблема ксенофобии с ее выраженным социальным подтекстом является контрапунктом этой вроде бы игровой картины, предназначенной к потреблению в залах с попкорном. Сценарной основой «Района № 9» стала короткометражка «Выжить в Йо’бурге», которую Бломкамп снял несколько лет назад в трущобах родного Йоханнесбурга. Стилизованная под документальное кино, она показывает реакцию жителей города на новость о прибытии инопланетян, которые ассоциируются у большинства с «нежелательными» земными пришельцами – беженцами и мигрантами. «Нам хотелось получить самые откровенные и искренние ответы. Фильм, по сути, полностью правдив – за исключением того, что рассказывает о прибытии незваных гостей из космоса, а не из других стран», – рассказывал потом об этом эксперименте сам режиссер. Кроме того, по признанию создателей «Района № 9», в его сюжет включены ксенофобские противоречия между работниками Multi-National United. Глава частной армии корпорации, англичанин Кубус, презрительно третирует «неотесанного» бура ван дер Мерве – а тот по-господски обращается со своим темнокожим помощником, отбирая у него бронежилет.

Наблюдая за унижением несчастных «креветок», трудно отделаться от впечатления, что перед нами обычная травля людей-мигрантов – жителей базарного гетто на Черкизовском рынке, спрятавшихся в грязных вагончиках гастарбайтеров, обитателей латиноамериканских барриос или граждан сегрегированного израильского общества, где правые возмущаются теплым отношениям, сложившими у представителей двух маргинальных каст – арабов и девушек из семей постсоветских переселенцев. «Чужие», это название старого фантастического боевика емко характеризует отношение к выходцам из других стран, так часто страдающих от ксенофобских предрассудков. Украинский журналист Виталий Атанасов, побывавший в Москве накануне премьеры фильма, рассказывал, что ему было неуютно ходить между рекламными плакатами со слоганом: «Чужим тут не место».

«Район № 9» – очередное свидетельство, что кризис разворачивает масскульт в сторону социальной проблематики, которая еще вчера казалась откровенно скучной, а значит, неприбыльной для ведущих продюсеров и поп-звезд. «Буревестник» «Ляписа Трубецкого» подтверждает эту тенденцию – равно как и пошленький клип Мадонны, цинично эксплуатирующей социально-политические сюжеты.

Не стоит переоценивать эти модные веяния, как и сам триллер – но главный смысл ленты Нила Бломкампа, читающийся в ее итоговых сценах, заслуживает внимания зрителей. Показывая бесчеловечное отношение к пришельцам, автор поднимает вопрос, является ли человеческим наше общество, основанное на эксплуатации, насилии, унижении и обмане? В конце фильма, земляне смотрят вслед улетающему кораблю и спрашивают: будут ли инопланетяне мстить за то, что сделали с ними люди? И этот извечный страх буржуа только воспроизводит боязнь земной кары от рук миллионов жителей гетто – боязнь того, что эти люди рано или поздно сломают окружающие их стены.

Андрей Манчук