Отправлено: 27.05.09 23:56. Заголовок: Современное искусство

Современное искусство: «взгляды» и перспективы

Автор: Манчук Андрей

Международная выставка «Взгляды» прошла в Центре современного искусства при Киево-Могилянской академии, которая еще с 90-х годов получила стереотипную репутацию «националистического» вуза. Конечно, эта оценка не совсем справедлива, даже если вспомнить, что президента НаУКМА Сергея Квита некогда именовали «сотником» ВГСПО «Тризуб» имени Степана Бандеры – самой агрессивной правой группировки 90-х, признанной судом «военизированным формированием». Во всяком случае, об этом говорится на сайте «Тризуба», где с теплотой описывают научные изыскания Квита, анализировавшего богатое творческое наследие Дмитрия Донцова – симпатизанта фашизма и теоретика «интегрального» национализма.

По случайному совпадению господина ректора видели и на состоявшемся в стенах вуза концерте группы «Тень солнца», основатель которой Сергей Василюк отметился на сцене «римским приветствием», и позволял себе высказывания на тему чистоты украинской расы. К чести преподавателей и учащихся НаУКМА, некоторые из них выступили инициаторами петиции с требованием отменить это «культурное мероприятие» – что, однако, никак не подействовало на ректорат. Группа Василюка дважды отыграла в НаУКМА, а сам ее лидер впоследствии вдохновенно пел на нацистском факельном шествии, посвященном годовщине подавления рабочего восстания на заводе «Арсенал».

Однако подобные моменты не выделяют Киево-Могилянскую академию на фоне любого другого гуманитарного киевского вуза, где безраздельно доминирует правая идеология – в широком спектре от неолиберальных до клерикально-консервативных форм. Специфика НаУКМА как раз не в этом – но в том, что этот вуз стал «полигоном», где опробовали механизмы интеграции постсоветского образования в европейскую и общемировую образовательную систему, представляющую собой важный сегмент глобального рынка труда. Процесс, получивший продолжение во внедрении принципов Болонской декларации, ставит на конвейер штамповку типовых «умственных работников» с узкопрофильным образованием и полным набором сопутствующих ему идеологических и культурных стереотипов – то есть производство интеллектуальной обслуги правящего класса Украины.

В конечном счете, формируется специфическая прослойка периферийной восточноевропейской интеллигенции, «страшно далекой» от интересов своего малообразованного народа. Националистическая закваска родных вузов, вкупе с недостатком критического мышления делает ее послушным орудием в руках элит. Об этом свидетельствует активная роль студенчества НаУКМА в межклановой политической борьбе 2004 года, отраженной в статье ее будущего ректора Сергея Квита под характерным заголовком: «Национализм как причина и последствие Оранжевой революции». Впрочем, культурные предпочтения в сформированной этим процессом среде отнюдь не сводятся к «патриотическому» фолку в духе упомянутой «Тени солнца». Здесь годами безраздельно господствует выхолощенный галеристский постмодернизм, который, собственно, и подразумевается сегодня под «современным искусством».

Все эти обстоятельства сделали еще более интересным контекст международной выставки «Взгляды», организованной группой «Худрада» («Худсовет») на принципах творческого коллективизма. По существу, выставка представляет собой одну из первых попыток декларации социально ангажированного искусства. И хотя демонстрация отрицания постмодернизма чаще всего выражается в постмодернистских же формах, выставка «Взгляды» показывает: актуализированное кризисом «идеологическое» искусство возвращается с отдаленной периферии общественного сознания. Или – если отказаться от птичьего языка рецензентов, – дело в том, что современные художники пытаются найти дорогу к выражению социальных противоречий, а значит, к той жизни, которой живут миллионы их сограждан.

Евгения Белорусец представила серию фотографий с акций протеста на Херсонском машиностроительном заводе, сопроводив их текстом с впечатлениями участников акции. Ее прекрасную инициативу стоило бы развить, разместив на выставке самодельные плакаты самих рабочих ХМЗ. «Войдя в админкорпус, рабочие – тетки и мужики предпенсионного возраста – без команды начали рисовать самодельные плакаты. Так, будто они занимались эти всегда, а не работали у станка. Стихийное творчество с неизбежностью рождается из протеста, как бабочка рождается из гусеницы. Это желание публично выразить свои личные чувства и путанные мысли – и, таким образом обобществить их. Эти граффити, плакаты – закономерность протеста», – записывали мы во время событий на херсонском заводе.

Рядом Дмитрий Моисеев демонстрировал фильм о пришельце, высадившемся на пустырях у окраинного киевского района, откуда его палками прогнали местные подростки. Эта аллюзия на ксенофобию может показаться забавной лишь на первый взгляд – потому что как раз неподалеку от места съемок произошло одно из первых расистских убийств в Украине: несколько познакомившихся на «марше УПА» тинейджеров зарезали африканца. Антифашистскую тему символически представила работа «Сон синдикалистки», авторства Давида Чичкана, отобразившего в своих рисунках демонизированных украинскими спецслужбами «антифа».

Случайные посетители и журналисты с подозрением смотрели на портрет Маркса и гротескные изображения капиталистов. Эти рисунки Николая Власова были в свое время сделаны им для оформления акций Организации марксистов, а также для газеты «Рабочая солидарность», журнала «Против течения» и марксистского киноклуба. А один из организаторов выставки, художник Никита Кадан незадолго до начала экспозиции провел тренинг для левых активистов, которые перенимали у него передовой опыт производства первомайских транспарантов. Он представил зеркальное знамя – «возможность увидеть себя в зеркале политизации, примерять на себе роль субъекта исторических перемен».

Конечно, буржуазия пока очевидно не опасается Маркса в своих галереях, и многие наверняка воспринимают социальную выставку в качестве преходящего модного увлечения группы столичных художников. Однако это может быть ошибочным мнением. По крайней мере, организаторы «Взглядов» ставят перед собой обширную и пафосно озвученную задачу: «Вывести на украинскую художественную сцену фигуры художника, который политизирует свое искусство на уровне и содержания, и формы. Художника, который взаимодействует с низовыми социальными движениями. Художника, который артикулирует общественные настроения протеста. Художника, который анализирует симптомы общественных изменений». Но обнадеживает, что они начинают с конкретных шагов: в знак солидарности участники «Худрады» организовали выставочный проект на заборе одной из скандальных уплотнительных строек, в борьбе против которой активно участвует Евгения Белорусец.

Это практическое взаимодействие с социальными и политическими движениями – единственный путь наружу из пустой консервной банки постмодернизма, за пределы узкой галеристской тусовки. Только оно может позволить наполнить «современное искусство» реальным содержанием полной противоречий жизни, сделав его необходимым и актуальным для широких масс. А пока можно констатировать: глубокий социальный кризис политизирует культурную среду, провоцирует социальные рефлексии у нового поколения постсоветской интеллигенции. И это можно заметить на примере той же НаУКМА, где марксизм постепенно пробирается не только в выставочный зал, но и в студенческие аудитории – в качестве единственной альтернативы господству либеральных и консервативных догм.

 Отправлено: 01.06.09 23:52. Заголовок: Последняя "истор..

Последняя "история в деталях"

Сергей Майоров на Радио Свобода
25.05.2009 20:09
2 июля в эфир канала "СТС" выйдет последняя программа Сергея Майорова "Истории в деталях". О том, как телевидение и его герои отражают время и телевизионную моду, каков цикл жизни телевизионных программ, куда дрейфует "развлекательное телевидение", в программе "Смотрим телевизор" Анна Качкаева беседовала с самим Сергеем Майоровым:

– Телевизионный образ Сергея – жизнерадостный, уютный, нарядный симпатяга, которому интересны люди и их истории. И в какой-то мере именно этот образ стал символом телевизионной эпохи, которую еще недавно именовали "эпохой частных ценностей и позитивного гламура". Ничего что я символом-то обозвала?

– Как-то странно...

– Тем более что, как я понимаю, вы расстаетесь с каналом "СТС".

– Да, 2 июля у нас последний эфир. Наше время на канале "СТС", вероятно, закончилось. Я же актер по профессии, оканчивал театральный институт. И мой педагог Левертов научил меня одной очень простой вещи: я должен понимать, что от меня хотят, чтобы понимать уже, соответственно, что я должен сделать. Вот я не очень понимаю, про что сейчас канал "СТС". Я не очень понимаю, в каком направлении мы движемся. Никто, собственно, не формулирует той генеральной линии, которой мы должны следовать. Поэтому возникает ощущение потерянности. А в этом ощущении потерянности начинается период глупых дел, глупых поступков, каких-то непонятных обид. И в этой ситуации просто хочется уйти в сторону и какое-то время переждать. Поэтому, да, 2 июля последний эфир программы "Истории в деталях". Наша семилетняя история заканчивается.

– Вы об этом говорите как-то без сожаления. И судя по всему, у всего есть какой-то предел, как и у телевизионных программ. Или просто время меняется?

– Время меняется. А говорю я без сожаления, потому что у меня есть идея, как развивать тот продукт, который мы с ребятами делаем на протяжении семи лет, и делаем мы его успешно – пять национальных телевизионных премий, огромная сеть. Просто это все стало невостребованным на канале. Соответственно, когда человек сталкивается с кризисной ситуацией, голова начинает работать более активно – и ты начинаешь понимать, куда двигаться и что делать. Вот у меня есть идея, куда двигаться и что делать.

– Ведь и раньше были какие-то кризисные моменты, тем не менее, вы сохраняли и себя, и команду на этом канале. Были какие-то причины, последние капли, которые...

– Вы чуть раньше рассказывали о том, как патриарх Кирилл встречался с молодежью. Вот когда ты видишь такие события, как-то жить в стране становится веселее.

– Ну, там много всяких контекстов.

– Это мы опустим. Я говорю о сверхзадаче, о самой форме. Тот политик, который начнет разговаривать не с позиции старшего брата, а с позиции "вот моя паства, давайте поговорим"... Вчера фильм был очень любопытный – "Шоколад" на канале "Кинохит". И священник там говорил: "Я не буду вам рассказывать о величии Христа, я вам буду говорить о том, как он жил на Земле". Вот тот политик или тот общественный деятель, кто начнет говорить со своей аудиторией на нормальном, понятном, вменяемом, русском, человеческом языке, тот обречен на статус великого. Не с позиции старшего брата, а "давайте, люди, сядем и поговорим, что же нас волнует и как же мы будем жить дальше". Это, наверное, нормальная ситуация, даже с точки зрения бизнес-практики. Когда компания находится в тупике, начальники собирают своих подчиненных и говорят: "Вот у нас кризис, давайте думать, что будем с этим делать". Вот такого на телевидении у нас, в частности на "СТС", не существует. Пригласить к диалогу лиц канала и поговорить о том, что мы будем делать дальше, как будем развивать телевидение, – такого не было. Соответственно, выдавать истории про Зою Богуславскую, о ее отношениях с Андреем Вознесенским (слезы у меня были на уровне чтения этого материала Любы Камыриной), или выдавать историю про Екатерину Максимову и Владимира Васильева на канале, где идут "Ранетки", и аудитория канала очень четко сместилась в маргинальную, подростковую – очень сложно. Когда тебя передвигают с 19.30 на 18.30, а потом закрывают этот слот, а ночной выпуск с ноля часов убирают на 0.30, ты понимаешь, что все, что ты делаешь, – это стрельба по воробьям. Это просто не доходит до твоего зрителя, потому что зритель не может 24 часа смотреть телевизор, так или иначе, он уходит спать.

– У нас довольно подробно теперь принято говорить о самоцензуре и о включенном "можно и нельзя" по поводу политики, а существует ли "можно и нельзя" по поводу развлечений?

– Это существует давно. И в частности, моя программа уже неоднократно сталкивалась с этим до уровня истерии, до уровня нахождения в тупике, когда ты бьешься головой и не понимаешь почему. В частности, например, два последних события, связанные с "Евровидением". Из программы вырезали (по настоянию главного редактора Василия Богатырева) кусок разговора Любы Камыриной с победителем "Евровидения" Александром Рыбаком. Причем он еще не был тогда в статусе победителя. У нас был эксклюзивный материал, мы выдавали его за два дня до финала, где Люба с Сашей сидели и говорили о том, что он собой представляет, как ему Россия. Он ходит и смотрит на бомжей, на собачек, его очень сильно пугают истории бездомных животных. И один из кусков, который мы не могли, как журналисты, обойти вниманием в их разговоре, был вставлен в эфир, где Люба спрашивает у Рыбака: "А ты знаешь о том, что ты очень популярен среди гей-аудитории?". Он говорит: "Да, я это понимаю. Но я гражданин Норвегии. И эта тема у нас неактуальна". Я сам, как журналист, дважды сталкивался с проблемами, работая с западными звездами, о том, что есть две темы, на которые они не очень любят говорить. Это тема сексуальной ориентации и тема религии. У каждого – своя. О деньгах – легко, о романах – легко, а вот о религии и о сексуальной ориентации – тема, которая не очень приветствуется у них. Это личная жизнь человека, и должна же она как-то быть не для всех. Он говорит: "Да, я это понимаю. Но меня радует другое, что среди этой армии есть девушки, которые меня также любят". "А как ты относишься к гей-параду, который должен был пройти в Москве накануне "Евровидения"?". "А зачем он нужен, – говорит Рыбак, - если "Евровидение" – это самый главный гей-парад мира?". Вот эту фразу у нас вырезали. На мой вопрос: "Почему? В чем, собственно, логика?", – объяснили: "Логика во всем, и в этом, и в том". Я не очень хорошо понимаю, почему эти темы закрыты. Потому что, на самом деле, была еще одна очень забавная история. Когда мы делали материал, посвященный 55-летию Бориса Моисеева, нам пришло предписание из Роскомсвязьнадзора. Причем письмо было написано на имя президента Медведева о том, что нужно запретить наши программы к эфиру, потому что мы пропагандируем гомосексуализм и показываем таких людей, как Борис Моисеев. Я написал этому человеку от себя ответ: "Дорогой мой, не я даю звание заслуженного артиста Борису Моисееву, не я его показываю на государственных каналах и не я устраиваю концерты в Кремле. И если такой человек существует, то почему он не должен присутствовать у нас в эфире?".

И последняя история, которая уже из серии анекдота, – это когда из эфира вырезают Верку Сердючку. Верка Сердючка в рамках "Евровидения" дала большой концерт, и там была Патрисия Каас, Филипп Киркоров, Андрей Малахов, Наталья Водянова, пришли все участники "Евровидения". И мы дали в рубрике "No comment" 3 минуты этого видео без комментариев. Очень смешная, забавная картинка. Она не вышла в эфир, потому что, по мнению того же Василия Богатырева, Верка Сердючка плюнула в Россию, и таким, как она, не место в России. То есть когда Василий Богатырев будет говорить от имени всей страны, становится страшно. Притом, на аргумент "она же была на концерте у Пугачевой на "Российском канале", она была недавно у Оксаны Барковской на РЕН ТВ. В чем дело? Почему мы не можем показывать?" Василий ответил: "Нет, я так решил". Вот с этим очень сложно бороться. А хочется работать на свободном телевидении и чувствовать себя свободным человеком.